Тамара Артамонова

Нам требуется "своя стая". Как бы это ни печалило тех, кто склонен отрицать в себе эту человеческую "слабость", но это так. "Своя стая" – это те, кто нас принимают, кто считает нас "своими". Причем критерии "свойскости" не всегда можно четко и ясно сформулировать. Но один я могу назвать – это способность разделять переживания друг друга, быть услышанным в своей радости и в печали. И способность уже самому услышать других. В своей компании нас очень редко посещает (если вообще бывает) чувство стыда из-за несоответствия тебя, твоих особенностей – и остальных.

Стыд часто бывает хорошим маркером того, со своими мы, или нет. Если в какой-то компании постоянно ощущаешь свою неполноценность, то, может быть, стыд подсказывает: твое реальное внутреннее содержание и твое окружение – несовместимы. Грусть ситуации заключается в том, что можешь изо всех сил стремиться стать "своим" для тех, кто никогда и ни при каких условиях тебя за своего не примут. В лучшем случае будут терпеть или пользоваться, если возникнет нужда – но к "своим" ты не примкнешь. И множество людей отчаянно стучатся в эти закрытые двери.

А почему не получается взять – и бросить это безнадежное дело, поискать тех, кто тебя примет?

Иногда это бывает из-за того, что ломишься в компанию "идеальных" для тебя людей. Тех, кого наделил качествами, которых не хватает тебе самому – и пытаешься реабилитироваться через принятие этими людьми. "Пока я с вами и вы меня не гоните – со мной всё в порядке". Цена такой сделки – постоянный стыд и попытка отречься от тех своих достоинств, особенностей и недостатков, которые не соответствуют высокому званию члена этой "стаи".

Иногда эти значимые группы – удивительны и парадоксальны. Немало умных, интеллигентных мужчин бьются в закрытые двери уличной гопоты. Когда-то это были дворовые компании, в которых залогом выживания было усвоение полукриминальных установок и поведения. Не ной, не проявляй нежностей, никогда не прогибайся, никогда не уступай… Не дай другим даже повода подумать, что ты чего-то боишься или какой-то слабак.

Подростковые банды могут уйти в прошлое – но они остаются в душе человека, и уже давно выросший мужчина в реальной жизни по-прежнему пытается стать "настоящим пацаном", чтобы когда-нибудь притащить эти доказательства своей "настоящести" той гопоте – и быть принятым ими. И неважно, что большая часть этих "реальных пацанов" или спилась/скурилась, или отбывает срок, или мыкается на социальном дне. А если не получается подавить в себе "слабости" – то вечно страдаешь под осуждающими и презрительными взглядами начинающих уголовников, которые угнездились в душе.

Требуется пройти большой путь, чтобы в какой-то момент посмотреть в глаза этих виртуальных, но таких реальных пацанов, и сказать, опираясь на отвращение и переживание себя как ценности: вы – не моя стая. Мы слишком разные с вами. Живите со своими "ценностями", идите вместе с ними на дно или пробивайтесь как вам угодно – но вы просто не моя стая. Я буду искать свою.

Сказать так, отгоревать утрату этого старого, но такого цепкого "идеала" – и пойти дальше. К людям, с которым меньше придется притворяться.